(0)
А. Безант, Ч. Ледбитер Жизни Алкиона
(Жизнь V, Маноа и Аравия, 40000 до н.э.)
От переводчика. В этой главе четыре брата: Сурья (Бодхисаттва Майтрейя), Меркурий (Учитель К.Х.), Сириус (Ледбитер), Селена (Джинараджадаса) и их отец Алкион (Кришнамурти) получают благословение Махагуру-Гермеса (Будды Гаутамы).
Псевдонимы эго, получивших женские воплощения, выделены курсивом.
Перепрыгнув через одну или две жизни, потраченных, вероятно, в той же самой подрасе, связанной со схемой Ману, мы снова находим Алкиона родившимся в королевской семье Maнoa. Он был четвертым сыном Юпитера, который был тогда правителем Империи, и его старшими братьями были Ману, Марс и Аврора. Его детство прошло еще раз среди блеска большого города Maнoa, хотя он потратил много времени на посещение той долины среди гор, для которой он сделал так много в его предыдущем рождении, чтобы преобразить ее. У него была младшая сестра Фидес, которая обожала его, а он в свою очередь был глубоко предан Maну и Марсу. Он был также великим фаворитом его дяди Вайры, сын которого Мицар был его закадычным другом. У близких товарищеских отношений между этими двумя семьями был свой естественный результат, поскольку, когда Алкион достиг совершеннолетия, он женился на сестре Мицара Электре, в то время как в тот же самый день Мицар женился на Фидес. Супружеская жизнь обеих пар была восхитительно счастлива и гармонична, хотя теперь, как мы должны вскоре увидеть, острая необходимость исполнения планов Ману вызвала временное разделение мужей и жен, которое было большим испытанием для всех заинтересованных.
Это было приблизительно через две тысячи лет после освоения долины, когда замечательная схема Короны была окончательно выполнена. Долина из конца в конец поднималась в виде последовательности террас с большим каскадом в ее конце и рядом меньших каскадов с промежутками в две или три мили. Участки также повышались гигантскими шагами от реки до уровня холмов, и на каждом из них стояли прекрасные жилые дома, окруженные красивыми садами и высокими деревьями; так план Алкиона был увековечен, и целая долина стала одним обширным парком, и деревья скрывали здания, стоящие за ними. Даже великолепный город, который занял начало долины, если смотреть от холмов вниз, представлялся скорее рощей деревьев со зданиями, рассеянными тут и там, чем большим городом, которым он в действительности был.
Сообщество, населяющее эту прекрасную долину, выглядело большим и преуспевающим и было теперь, действительно, нацией само по себе, способной к посылке вовне значительной и хорошо укомплектованной армии. Оно оставалось частью большой империи Maнoa, но имело всегда собственного правителя, который обычно был самым старшим сыном короля, так же, как в Англии самый старший сын суверена берет название принца Уэльского — за исключением того, что в Maнoa это было не просто название, но реальное регентство.
В этот раз наша история показываетет Ману, как самого старшего сына Юпитера, правящего в долине, когда Он издал закон, вводящий строгие ограничения на смешанные браки ее жителей с таковыми из больших городов на морском берегу. Те, кто читал книгу "Человек: откуда, как и куда" вспомнят, что, когда Он первоначально прибыл из Атлантиды с маленьким отрядом последователей, которых Он выбрал как ядро его Пятой Коренной Расы, он сначала остановился непосредственно в горной местности Аравии. После пребывания там в течение некоторого большого отрезка времени Он сделал новый отбор из числа его людей и увел их к берегам Моря Гоби, оставив своих "арабов", чтобы расти и умножаться в их горном доме. Теперь, когда его задача состояла в том, чтобы распространить специальные особенности его второй подрасы, не сталкиваясь с населением империи Maнoa, он, естественно, вспомнил об этих арабах как о тех, кто во внешнем мире был в целом самым близким к типу, который он желал произвести. Поэтому Его план состоял в том, чтобы пройти с тщательно отобранной армией его новой подрасы в Аравию, утвердиться там, по возможности избегая конфликтов, и постепенно поглощать в свою расу потомков его древних последователей.
Поэтому Он принялся за работу, чтобы обеспечить всем необходимым предстоящую экспедицию значительной армии, и тщательно подбирая людей. Только тем, кто был молод и силен, позволили присоединиться. Большинство из них было не состоящими в браке мужчинами, а среди тех, кто был женат, он выбирал мужчин, у которых пока еще было немного детей. Общее количество бойцов, размещенных отдельно, составляло приблизительно сто пятьдесят тысяч; а жены, дети и небоевые службы лагеря добавляли, возможно, еще сто тысяч. Естественно, большая часть группы Служителей была включена в эту армию, поскольку, действительно, предстояла большая первопроходческая работа, которая к этому времени стала для них хорошим обычаем.
Его первым шагом стало распределение руководящей работы среди людей, находящихся в непосредственных отношениях с Ним. Управление всей армией было временно поручено Его брату Марсу до момента присоединения Его Самого. Третий брат Аврора должен был стать наследником трона Maнoa и регентом долины; это было намерением Maну передать ему управление долиной, как только армия была готова выступить, но остаться здесь на какое-то время, чтобы порекомендовать и направить его, в то время как Его армия выполняла бы медленное продвижение через дружественные страны Персии и Месопотамии, а затем непосредственно Самому, путешествуя быстро, настигнуть ее и принять лидерство прежде, чем она фактически прибыла бы в Аравию. Он также хотел заранее отправить посольство, чтобы сообщить арабским племенам о Его прибытии, и для этой щекотливой миссии он выбрал еще одного младшего брата, четвертого сына Юпитера нашего героя Алкиона. Кузен Алкиона и одновременно его шурин, Мицар должен был сопровождать его, а старший брат Мицарa Корона и племянник Тео, должны были стать лейтенантами Марса, отвечающими за крылья армии.
Миссия доверялась Алкиону, а Мицар расценивался с точки придания большего веса и уверенности; но у миссии был болезненный аспект, она отделяла их от жен, которых они нежно любили. У Алкиона уже было три маленьких сына (один малыш недавно родился) и у Мицарa так же; и хотя подразумевалось, что жены и дети этих двух послов должны следовать за ними с армией и быть во время поездки под специальным присмотром непосредственно Геракл, жены генерала, было невозможно не чувствовать горечи разделения и определенного беспокойства о благосостоянии их семей. Леди, однако, столь гордились доверием, оказанным их мужьям, которых они провожали как бы в отпуск и даже участвовали в своего рода прощальной церемонии, когда они стояли наверху лестничного пролета и долго наблюдали отъезд небольшой кавалькады.
Отряд не был большим, поскольку, хотя наши друзья взяли охрану чести, как приличествует их разряду, они не очень стремились демонстрировать военную силу, так как они желали убедить арабов в мирности их миссии. Вся черная работа в долине, это должно быть сказано, была сделана в основном людьми монгольской расы, принадлежащими к племени, которое жило в почти недоступной части гор выше большого каскада. Maну давно сделал частью его работы посылку миссионеров в это племя, чтобы дать ему какую-то цивилизацию, и чтобы их люди были в состоянии ассимилироваться; в результате большинство из них оставило их прежнюю охотничью жизнь и приехало, чтобы работать как слуги, садовники, чернорабочие и рядовые солдаты для сообщества долины, всегда, однако, возвращаясь домой в свои горы, когда они удалялись от активной жизни.
Из людей этого горного племени был составлен отряд охраны чести, который сопровождал молодых путешественников; это были рослые сильные мужчины, не особенно интеллектуальные, но полностью проверенные в части храбрости и преданности. Их капитаном был Иота, персонаж, редко появлявшийся в нашей истории, и обычно вместе с Oрионом, а не с Алкионом. Другим человеком того же самого горного племени, который сопровождал их, был Борей, кому когда-то выпала удача быть принятым на службу в домашнее хозяйство дворца; он, тогда молодой парень, был однажды назначен следить за играми Алкиона (тогда крошечного ребенка), почувствовавшего такую сильную и неотразимую привязанность к нему, что тот уже никогда больше не оставлял его, то есть взял на себя непрерывное обслуживание его как свою часть домашней работы — договоренность, против которой никто не возражал, поскольку это освободило других слуг от ответственности. Когда Алкион подрос, Борей стал его личным адъютантом и телохранителем, и теперь в этой экспедиции в далекую Аравию он все еще умело исполнял те же самые функции и по отношению к нему, и к Mицару, к которому его преданность была лишь немного меньше, чем к его собственному хозяину.
Отряд направился сначала к Maнoa, чтобы выразить их уважение Юпитеру, а затем, повернув на запад, несколько лет перемещался в этом направлении. В течение долгого времени их маршрут проходил через их собственную землю, где их знали и встречали, как высоких представителей; наконец, они пересекли границу с Персией, к правителю которой они имели запрос от Maну, чтобы выяснить возможность пропуска армии через территорию страны, и с предложением маршрута, которым Он мог бы следовать, чтобы вызвать наименьшие помехи для местного населения. Они были уполномочены также принять меры для снабжения продовольствием армии в различных пунктах ее марша; и после успешного выполнения всех этих дел были отосланы назад с новостями для Maну курьеры, которых они взяли с собой специально для этой цели. Король Персии принял их любезно и выразил свою готовность сделать все, что в его власти, для плана Maну. Он хотел, чтобы они остались на несколько месяцев в его столице, обещая для них все виды развлечений; но Алкион, благодаря его за его доброту, сказал ему, что дело требует поспешности, и что он для исполнения его обязанностей должен отбыть так быстро, как он сможет. Тогда король отправил с ними дополнительный и намного больший почетный караул, чтобы сопровождать их к его юго-восточной границе, а также при проезде через пустыню, которая, как говорили, кишела грабителями.
Когда персидские солдаты оставили их, они уже были около несколько неточно указанных границ Аравии, и вскоре они столкнулись с группой воинственно настроенных всадников, принадлежащих одному из арабских племен Северного союза. Они провели переговоры с этими людьми, и предложили им награду, если они приведут их в присутствие их вождя Урсы, что они дальше и сделали; наши послы тогда предложили ему различные подарки от имени Maну и попытались объяснить ему желание и намерение своего Великого Лидера. Урсa не реагировал; он не видел, что он мог бы получить от предложенного вторжения иностранцев; он отметил, что он и его люди были достаточно удовлетворены делами, как они уже шли, и намекнул, что схема кажется ему скорее попыткой аннексии под другим названием. В конечном счете удалось добиться от него обещания, что он не будет выступать против прохода Maну через определенную часть его территории; но что на дальнейшее он не может согласиться, пока не увидит, как дело покажет себя.
Два кузена переходили должным образом от одного руководителя к другому, и в целом они были всюду гостеприимно встречены; но ни один из тех, с кем они говорили, не был готов полностью согласиться с идеей введения иностранного элемента и объединения племен в империю или конфедерацию. Но некоторые из местной знати приезжали к ним конфиденциально, чтобы сообщить, что они лично будут приветствовать любую схему, которая принесла бы в страну стабильность и превратила бы их в великую нацию, такую как Персия или Египет.
Алкион периодически посылал для Maну сообщения караванами, едущими через пустыню в Персию, и затем курьерами от персидской столицы до Maнoa: таким образом, Maну прекрасно понял, что поглощение полуцивилизованных остатков его народом не было желательным. Но Он, однако, завершил свои приготовления настолько быстро, насколько было возможно, и приблизительно через восемнадцать месяцев Его армия начала свое долгое путешествие. Марс, Корона и Teo провели ее успешно через их собственную страну в Персию, и Maну настиг их, когда они вошли в большую пустыню. Перед этим Он тщательно приобщил Аврору к Его работе, торжественно попрощался с отцом и матерью, и теперь Он был подготовлен посвятить остальную часть Его жизни "арианизации" Аравии.
Электра и Фидес путешествовали с армией, будучи на попечении Геракл; и каким бы медленным не было продвижение, они очень радовались, что каждый день приближал их к мужьям, которых они так нежно любили. Замечательная группа детей, которых они везли с собой – пять мальчиков, все физически развиты и красивы, но среди них тот, кто теперь для всех стоит столь высоко в иерархии, – Бодхисаттва непосредственно, Учитель ангелов и людей. Всегда играли с ними и разделяли всю любовь, расточаемую на них, и три ребенка Марса и Геракл – не все мальчики на сей раз, но две маленьких девочки в генеральской семье; очень счастливой группой детей-звезд они были, поскольку они очень наслаждались постоянным изменением обстановки, походной жизнью, делавшей их красивыми и здоровыми.
Тем временем Алкион и Mицар, проведя месяцы в кругу каждого из многих руководителей кланов и прилагая все усилия, чтобы сделаться друзьями с этими подозрительными магнатами, возвратились к первому племени, с которым они столкнулись вначале, и с нетерпением ожидали прибытия Maну. Когда наконец Он появился, его армия не была узнана; какой-то глупый местный чиновник перепутал Его людей с персами, придя к заключению, что якобы Персия безо всякой причины вторглась в Аравию, и послал отряд конницы, чтобы напасть на них. Он легко отразил нападение, захватив некоторых из офицеров; а затем отослал их, чтобы они объяснили их руководителю, кто был Он, и с требованием начать переговоры. Урсa был зол на перемену в его людях и очень встревожен тем, что он услышал о размере и великолепии появившейся армии; сначала он отказывался от встречи, боясь ловушки, но Алкион приложил все усилия, чтобы заверить его в безопасности, и в конечном счете убедил его поехать с ним, чтобы встретить армию. Потребовалось немало труда, чтобы убедить его, что никакого вреда не будет причинено ему; он был, очевидно, смущен присутствием столь огромной силы в пределах его границ. Алкион, который находился достаточно долго в стране, знал, что эти мелкие вожди постоянно были во вражде друг с другом, поэтому он сказал ему, что, если он предложит гостеприимство этим чужеземным войскам, он будет в полной безопасности от нападения; это рассмотрение очевидно перевесило и, наконец, он решил сделать лучшее из возможного, и поехал через горы с Maну, чтобы показать Ему большую пустынную долину, которую он решил предоставить в Его распоряжение.
Maну сразу принял это и привел Его людей сюда, и очень скоро они сумели сделать большие изменения в этой долине. Они знали все о реорганизации долин, Корона и Алкион были полностью в своей роли здесь; у них были в распоряжении все виды ресурсов, о которых никогда даже не мечтали арабы, и они преобразили ту пустыню в плодородный сад в течение года. Как только они обеспечили себя зерновыми, которые были абсолютной необходимостью для их сообщества, они начали создавать в долине имитацию их горячо любимого дома, который они оставили позади. Деревья, конечно, росли медленно, и климат был весьма отличен; но даже сейчас было видно, что это бесплодное место скоро станет раем.
Когда Урса увидел замечательные успехи, которые были достигнуты, у него, как говорится, разгорелись глаза на преобразованную долину; фактически, она стала чем-то вроде виноградника. Его самый старший сын Поллукс, праздное и развратное существо, всегда убеждал его захватить все, истребив чужаков, но вскоре он понял, что даже с преимуществом предательского нападения, это было бы задачей выше его сил. Он долго был в постоянной ссоре с Ласеем, руководителем соседнего племени; и его второй сын Трипос советовал ему убедить Maну напасть на этого наследственного врага, аргументируя тем, что кто бы ни был победителем, результат был бы благоприятен для них. Если Maну победит Лаceя, вражда закончится в их пользу; если Ласей победит Maну, было бы легко добить измотанные боем остатки его сил. Но очень некстати для интриганов Maну свел на нет лукавое предложение; Он сказал, что, если бы Урсa подвергся нападению, Он боролся бы за него, но Он не видит причины столкнуться с другим племенем, которое можно мирно переубедить путем переговоров.
Тогда Tрипос предложил другую идею — его отец должен тайно отправить посольство к его старому врагу Ласею, чтобы побудить его обещанием богатой добычи присоединиться к ним в истреблении ненавистных иностранцев. Ласей согласился на это, соображая, что, когда победа будет одержана, у него, вероятно, будет возможность обращения оружия против Урсы и уничтожения его войск или что, возможно, он был бы в состоянии во время конфликта обмануть его и перебежать на сторону Maну. Эти схемы вели к несчастью, однако, поскольку для Maну их заговор не был тайной, он был полностью подготовлен; когда они напали, Он разгромил их объединенную армию и, поскольку они оба были убиты в сражении, объявил себя правителем обеих их стран. Поллукс был тоже убит, но Tрипос был взят в плен так же, как и Капри, сын Ласея; таким образом, Maну послал за этими двумя молодыми людьми и серьезно сказал им, что дни междоусобной войны и анархии закончились, но если бы они захотели принять Его предложение стать администраторами их соответствующих стран, Он дал бы им возможность проверить себя в этой должности. Униженные и испуганные, они были удивлены милосердием победителя; и они приняли его невероятно великодушное предложение, трепеща от страха. Они изучили кое-что из Его методов, и в течение долгого времени справлялись успешно; но они не смогли никогда полностью преодолеть их врожденную тенденцию к закулисным процессам, и когда был, наконец, обнаружен их странный заговор убить Maну и возвратить страну для себя, Он решил, что это было бы бесполезным, чтобы экспериментировать далее с ними, таким образом, Он выслал их из Его доминионов, и они нашли убежище у Аластора, фанатичного главаря режима на юге Аравии. Тем временем Maну объединил Его королевство и постепенно учил людей истине, что честность – лучшая политика, и что строго справедливое правительство является в конечном счете самым выгодным для всех.
Формирование сильного и справедливого государства, естественно, привлекло большое внимание в Аравии. Различные соседние вожди пробовали совершать набеги на территорию Ману, но быстрота и эффективность, с которыми налетчики были сокрушаемы, давали свои уроки, постепенно проникая даже в те тупые головы, которым иногда желательно заниматься только своим делом. Действительно, эти неверно направленные попытки обычно заканчивались аннексией нападающего племени; и то племя, турбулентность которого была подавлена, усвоившего при этом некоторые элементарные принципы общественного порядка, неизменно обнаруживало, что аннексия была чрезвычайно выгодна, и немедленно начинало удивительно процветать. Другие племена наблюдали этот рост снаружи завистливым глазом, и некоторые из их правителей были достаточно мудры, чтобы добровольно представить себя Maну, тогда Он всегда предлагал сюзеренитет и включал племя в Его империю, но с сохранением предыдущего руководителя как вице-короля с определенными полномочиями, назначая при этом квалифицированного члена Его собственного штата как своего рода политического агента, чтобы объяснять, что должно быть сделано и как сделать это. Таким образом, постепенно все внутреннее плато Аравии попало в Его руки и северная часть земель побережья так же; но фанатическая пропаганда Аластора скрепила южных арабов в сопротивлении новому и более благородному влиянию; таким образом, они оставались в течение нескольких столетий в их старых нецивилизованных условиях беззаконного правления.
Работой арианизации управляли постепенно и с большой тщательностью. Те из наших персонажей, кто был в армии Ману, фактически все были молодые женатые мужчины, и даже когда в будущем их дети взрослели, они в свою очередь почти неизменно женились внутри их собственной расы. Только внуки (внучки) оригинальных иммигрантов были поощрены вступать в брак с поколением арабок (арабов), как только страна была устроена; но только семь из наших персонажей были найдены среди этих молодых холостяков – Бутес, Вале, Aбель, Aпис, Пoмo, Люксa и Зефир. Аравийские женщины, на которых они женились, могут быть найдены в сопровождающей диаграмме.
Радость Алкиона и Mицарa в воссоединении с их женами и детьми после двух лет разделения не поддается описанию. С течением времени еще четыре сына и три дочери прибыли в семью Алкиона, первый из них – в настоящее время существующий Учитель – Меркурий. Семья Mицара достигла той же самой численности. Maну дал всем Его братьям и кузенам провинции, чтобы править совместно с Ним, и та же самая судьба случилась с Аяксом, который женился на Его сестре Веге. Это держало их всех очень занятыми, и вынудило жить обособленно, о чем они, будучи так долго близко связанными, очень сожалели; но они, однако, умудрялись встречаться достаточно часто, а их дети подолгу бывали друг у друга.
Алкион участвовал в нескольких небольших войнах и не раз отличился в сражениях; но поскольку время уходило на войну, стал реже заниматься реконструкцией и администрированием, хотя эта работа требовала всего его времени и внимания. Таким образом, годы проходили в текущих делах, но все же в некотором смысле беспрецедентно, принося с собой постоянную череду событий, которые были различными и достаточно интересными тем, кто принимал участие в них, однако не предлагая ничего выдающегося, что могло бы отличаться от всего остального.
Одним обстоятельством, которое выделилось из всего другого в его памяти, было посещение Maхaгуру, который находился какое-то время в Аравии во время Его пути в восточном направлении после Его пребывания в Египте как Tотa, или Гермеса. Он провел несколько лет в той большой империи (тогда Атлантской и в зените ее славы), проповедуя ее священникам и всем людям о тайнах Скрытого Света и Скрытой Работы и объясняя, как эти большие и великолепные истины были отображены в символической форме в их древней религии. Резюме Его учения дано в Человеке: откуда, как и куда, на стр. 284-287, и это было то, что Он повторял, когда Он проходил из провинции в провинцию аравийского королевства Ману. Из всех, кто услышал Его поразительное учение, там не было никого, кто впитал бы это более искренне, чем Алкион и его семья. Более всего это впечатлило его третьего сына Сурью, только что достигшего совершеннолетия; это так наполнило его душу, что он пришел к отцу и матери, требуя (вместо того, чтобы просить разрешение у них) пожертвования всей его жизни на то, чтобы следовать за Maхaгуру везде, куда Он мог бы пойти, и служить Ему всегда. Они признали божественный зов и охотно согласились; но когда они пришли вместе к Maхaгуру, Он с улыбкой сказал им, что Он не нуждается в таком личном служении, но что Сурья был действительно мудр, когда пожелал посвятить свою жизнь распространению Истины, так как он получил право на такое служение еще в давние времена, память о которых теперь временно скрыта от него завесой плоти; и таким образом, Он взял его с собой к Maну и сказал, что хотя он молод, он мог бы быть назначен в этой стране главным священником новой религии, которую Он основал. Maну сразу же согласился, и, таким образом, в этом вновь основанном духовенстве семья Алкиона получила важное место.
Сам Алкион с согласия Ману передал управление своей провинцией в руки самого старшего сына Вирая, очень способного и энергичного молодого человека; и тогда он, отец, перешел в духовенство с энтузиазмом, радуясь службе при его талантливом сыне Сурье, через которого Maхaгуру мог говорить даже когда физически находился на большом расстоянии. Три других младших сына Алкиона – Меркурий, Cириус и Селена — все чувствовали такой же приток священного огня, и торжественно поклялись служить ему во всех их жизнях. Самого молодого из них — Селену, которому было только шестнадцать — Maхaгуру тоже принял за его искреннее обещание, поскольку Он знал их прошлое и будущее; и Он, кто читает в сердцах людей, хорошо знал, кому Он может доверять. Так Он посвятил их всех в духовный сан в процессе большой величественной церемонии в присутствии множества людей; и люди бурно выражали свою радость. И прежде, чем Maхaгуру уехал из страны, Он прибыл однажды в дом Алкиона и, собрав отца и четырех сыновей, которые посвятили свои жизни духовенству, дал каждому Его благословение, произнеся слова, которые ни один из них никогда не забудет. Повернувшись сначала к Сурье, а затем к остальным, Он сказал:
“Приветствую тебя, мой Брат на все времена! Приветствую всех Моих братьев здесь; вы должны теперь нести в мир от моря до моря Божью Любовь и Мудрость Его. Много будет у вас больших трудностей и испытаний, но тем больше будет ваша награда; в течение многих тысячелетий вы должны будете трудиться в выполнении дела, которое немногие смогут предпринять, но когда это будет достигнуто, вы будете блистать, как звезды на небесах, для вас благословение Того, Кто многих поворачивает к справедливости. Есть духовная династия, трон которой никогда не пустует, чей блеск никогда не терпит неудачу; ее участники формируют золотую цепь, звенья которой никогда не смогут разорваться, поскольку они двигают мир к Богу, из которого он появился. Вы среди этих людей, моих Братьев Совершенной Тайны, поскольку через вас должен сиять Свет. Все больше и больше будет проявляться Скрытый Свет; все больше и больше будет видна Скрытая Работа, которую поймут люди; и ваши руки поднимут завесу, и ваши голоса объявят радостную весть миру. Носителями свободы, света и радости будете вы, и ваши имена будут святыми в сердцах будущих поколений. Прощайте; в этом теле вы не увидите меня больше, но не забывайте, что в духе мы всегда вместе.”
Так Он покинул их и отправился к далекой Шaмбале, чтобы теперь уйти от ока людского до той поры, когда десять тысяч лет спустя Его пять священников встретятся с Ним еще раз, чтобы получить от Него те же самые большие истины в новой форме для того, чтобы дать их другой подрасе. Но Алкион и его сыновья никогда не забывали Его, и часто они ощущали Его присутствие среди них, когда возвещали Его учение народу. Так жизнь Алкиона, начавшаяся в войнах и дипломатии, заканчивалась религиозной работой; ему было сорок шесть лет, когда Maхaгуру покинул их, и после этого он проповедовал в течение тридцати пяти лет. Его жена Электрa умерла в том же самом году как и ее муж, сохраняя даже в старости ее ореол неповторимости и изумительной красоты; а в течение нескольких месяцев скончались Мицар и Фидес. Об этой группе может быть сказано так, как о Сaуле и Иoнaфaне, что они “были прекрасны и приятны в их жизни, и в их смерти они не были разделены.”
Следующие солдаты арийской армии женились на членах Группы, которые воплотились в Аравии с этой целью:
Бутес - Aдронa
Вале - Tетис
Aбель - Maркаб
Aпис - Гаммa
Помо - Кaнцер
Зефир - Гeспер
Люкса - Сигма
Перевод S.Z.
