(0)
А. Безант, Ч. Ледбитер
Жизни Алкиона
(Жизнь II, Море Гоби, около 70000 до н.э.)
Арийцы, которые были убиты в набеге туранцев, встретили свою смерть бодро и даже радостно, поскольку Maну обещал им, что те, кто умер для младенческой расы, быстро родятся заново, при этом в лучших проводниках; и Он скоро начал принимать меры для выполнения этого обещания. Как только они были устроены на острове, Вулкан и Капелла поженились одновременно с Пaллaсом и Венерой; и примерно через год пришло пополнение к группе под Его управлением. Приблизительно двадцать два маленьких человека росли вместе очень счастливо и, когда они достигли брачного возраста, они, естественно, разделились на пары.
Когда пришло назначенное время, Maну оставил свое износившееся тело, и родился заново от Сатурна и Сурьи, через двенадцать лет после нападения. Марс и Вирай быстро последовали за Ним как брат и сестра, в то время как Юпитер, Селена и Корона появились как дети Электры. Поскольку они в свою очередь росли, дальнейшие браки предоставили возможность рождения Алкиона, Mицар, Геракла, Сириуса, Рамы и Аполлона, и скоро потомки Сатурна и Сурьи превратились в значительный клан, в котором те, кто потерял свои жизни в набеге, постепенно вновь появлялись в телах более очищенных, чем те, которые они оставили. Спустя тридцать два года после этого прибытия на остров, наш герой родился как самый старший сын Maну, и вскоре после этого молодое сообщество было снова переселено на материк. Maну решил восстановить и занять тот же самый дом, который Марс построил для себя в его предыдущем воплощении, так, чтобы Алкион был – в течение второй жизни, проходившей в том же самом месте и при тех же самых условиях – почти с теми же самыми компаньонами. Его дядя Марс разделял с ним в течение нескольких лет его отцовский дом, и таким образом, его кузены, Геракл и Mицар, всегда были с ним; Аполлон, ранее его дядя, был теперь его младшим братом; в то время как Сириус и Рама, которые прежде были братом и тетей, были теперь кузенами, живущими по соседству, и поэтому всегда в одной партии.
Даже на этой ранней стадии Maну замыслил план великого города, который должен был носить Его имя в будущую эпоху. Его фактическое строительство не было начато до окончания другого большого истребления несколько тысяч лет спустя; но у Него уже была в уме схема исходящих улиц десяти миль в длину, из каждой точки которых можно было бы видеть Белый Остров. Он не начал монтаж величественных зданий, которые должны были выровнять эти проезды; но он, действительно, установил их направление, и в отдаленном конце каждого Он устроил огромные дольмены, как в Стоунхендже, и вне их в каждом случае маленький храм, вряд ли больший, чем часовня. Улицы, в конечном счете, должны были веером распространяться от берега; но в это время никаких улиц не существовало – были спланированы только семь исходящих путей, протянувшихся через холмы и леса, и в конце каждого такой монтаж, как описано. Но члены нашего клана были проинструктированы посещать одну из этих часовен каждый день по очереди.
На рассвете они купались и завтракали; вскоре после этого все встречались в доме Maну и начинали процессию вдоль одного из путей. Они проходили их с пением стихов, сочиненных для них Maну – в основном молитв, призывающих на себя и их будущий дом благословения всех духов земли и воздуха, воды и огня. Таким образом, идя и напевая, они совершали свое паломничество в часовню соответствующего дня. Когда они доходили до нее, необходимые молитвы были пропеты, и клан отдыхал некоторое время, прежде, чем преобразовать их праздничную процессию в возвратную . К тому времени, когда они приходили домой, уже был полдень или позже, таким образом, их обед был уже приготовлен. После того, как они заканчивали его, было обычаем отдохнуть какое-то время, и затем потратить остаток дня на какой-либо сельскохозяйственной работе, как было необходимо, чтобы предусмотреть маленькие потребности сообщества, или в том, чтобы выполнить другое задание руководителей.
Таким образом, можно заметить, что половина каждого дня была полностью посвящена тому, что мы должны расценить как религиозное действо, хотя, с другой точки зрения, это можно было бы считать отдыхом, поскольку все люди очень наслаждались этим, и любой, кто был оставлен дома по болезни, из-за травмы или некоторого срочного задания, чувствовал себя как бы наказанным. Маленькие дети просили, чтобы им позволили пойти, прежде, чем они стали достаточно сильными для двадцатимильной прогулки, и расценивали ее как своего рода "достижение совершеннолетия", когда они, наконец, получали разрешение присоединиться к процессии. Алкион, когда был молод, получил большую популярность среди его товарищей, убедив своего отца позволить ему организовать группу детей, которым можно было бы разрешить пройти определенное расстояние с процессией, и затем играть, пока они не смогли бы присоединиться к ней снова по ее возвращении – он взял обязательство, как капитан группы, быть ответственным за безопасность и хорошее поведение подростков. Это было удивительно, однако, как в таком возрасте молодые люди могли преодолевать такое расстояние без усталости. Поскольку они проходили этот путь регулярно, станет понятно, что они достигали семиразового паломничества только через неделю, и посещение каждой часовни по разу в тот же самый промежуток времени давало эффект магнетизации путей, которые должны были стать улицами отдаленного будущего. Эта ежедневная двадцатимильная прогулка, несомненно, сделала много, чтобы держать сообщество в хорошем состоянии, и им, очевидно, не было трудно выполнить всю необходимую работу, назначенную на остаток дня.
Maну, очевидно, придавал большое значение впечатлению, производимому молитвами, регулярным ритмичным пением и атмосферой радостности. Молитва, несомненно, имела эффект привлечения определенного вида духов природы и ангелов; и не только привлечения в настоящее время, но и создания для них своего рода постоянной линии привлекательности, или, может быть, лучше сказать, линии наименьшего сопротивления, вдоль которой все ангелы и духи природы в любое время могли бы естественно и легко перемещаться – такое путешествие давало бы устойчивое увеличение магнетизма. У регулярного ритма и пения были свои функции в установлении того, что можно было бы назвать привычкой к вибрации в эфире, и в астральной и ментальной материи – эффект был в том, что установить порядок и регулярность было легче, а беспорядок и нерегулярность труднее и поэтому менее вероятно – имело ли это отношение к мыслям, эмоциям или действиям вдоль установленного маршрута. Дух радостности, которому так много было уделено внимания, естественно, получал тенденцию умножаться, и, следовательно, устанавливать это настроение, как общий фон для будущих жителей.
Когда Алкион подрос, он был уже в состоянии разделять с отцом его работу и, наконец, взять многое из нее на себя. В возрасте девятнадцати лет он женился на своей кузине Oсирис, и теперь радостно приветствовал, как одну из своих дочерей, Meркури, которая была его матерью в предыдущей жизни и была, действительно, связана со всем его существованием как человека, поскольку она присутствовала при его индивидуализации из животного мира. Другие друзья начали собираться вокруг него, некоторые, как его собственные дети, а некоторые – в семьях Сириуса и Mицар, Геракла и Авроры, Аполлона и Рамы; и прежде, чем он оставил физический план, фактически вся группа Служителей была снова в воплощении.
Сообщество было тогда все еще небольшим и жило как большая семья, а не племя – простая, происходящая на открытом воздухе жизнь, в которой все одинаково работали, изобретая и изготавливая для себя такие инструменты, в каких они нуждались; хотя многие такие вещи были запрятаны перед нападением по приказу Maну, так что они были достаточно хорошо оснащены в этом отношении. Их положение было фактически положением пионеров в новой стране, но они имели преимущество в отношении зданий и дорог, построенных перед нападением; к тому же большая территория была ранее расчищена и распахана, и хотя все опять заросло за прошедшие годы, это ни в коем случае не было столь трудным, как в первый раз. У них были традиции высоко цивилизованной нации, и Maну установил высокие идеалы для них, показывая им, как добиваться лучших результатов с ограниченными средствами в их распоряжении. Они были в большой степени изолированы от остального мира (в действительности, это было целью Maну и необходимой частью его схемы), но у этого были свои преимущества так же, как и неудобства, поскольку это позволило им взять большое количество земли, большую территорию для расширения, но они не были достаточно уверенными в себе.
Когда Maну достиг семидесятилетнего возраста, Он захотел отойти от служебных забот, и передал бразды правления Алкиону, как самому старшему сыну. Нашему герою было тогда только пятьдесят, когда он занял место лидера небольшого сообщества, где с честью и достоинством проработал до своей смерти в возрасте восьмидесяти пяти лет, когда его место наследовал его старший сын Шива, уже достаточно опытный в делах. Это воплощение может быть расценено как очень важное для тех, кто принял участие в нем, поскольку в нем мы замечаем определенное вмешательство со стороны Maну в части изменения интервалов между жизнями Его последователей — поскольку мы видим, что он нашел нужным возвратить их почти немедленно для пользы расы, которую он основал.
Перевод S.Z.